Война наполнила наши детские сердца всякой всячиной. Вот пошла я в 46-м в школу. Любимый предмет - история. «Немку» доводили до слез. Фашистский язык учить? Да ни за что! Хотя у «немки» - боевой орден, боевые медали. Не верим, и все!
Уроки физкультуры вела Галина Ивановна. Да какая она нам училка, эта Галка с соседнего двора? Семь классов перед войной кончила. Подумаешь, у нее значки ГТО, «Ворошиловский стрелок». Да каждый из нас – дальше, выше, быстрее ее. Мы такое в войну повидали! Она на каторжных работах в Германии такого не пережила. В общем, мы ее «съели». И перед самыми весенними каникулами в класс пришел новый физрук. Ох, злые наши языки. У него одна рука то ли в перчатке, то ли в варежке. Вот она кликуха - «Физрук без рук». Родители объяснили - он танкист, горел в танке.
Физрук сразу нас к рукам прибрал. Дело нашел. Как-то вроде из ничего рядом со школой мы разметили футбольное поле и волейбольную площадку, установили турнир и прочее. Получился спортивный городок.
Весенние каникулы. Место наших забав – бугры, поляны от снега оттаяли. И мы по давней привычке пошли «войной» поселок на поселок, шахта на шахту. Палки в руку, камни за пазуху, у кого и самопал без дроби… волна за волной мы их туда загнали, они «фронт» развернули в нашу сторону, погнали нас, потом мы их одолели – туда-сюда. В плен попал – получи по шеям, упавшего не трогать. И до первой капли крови.
Физрук утихомирил страсти. Скомандовал: «Поротно и повзводно в футбольные, баскетбольные команды становись и шахта на шахту, поселок на поселок играй и побеждай!»
Помню у нас на воротах стоял Вовка Штыр. Нога в гипсе, в руках костыли, а его пробить было невозможно – бежишь, вот сейчас гол ему забью, а он костылем, костылем накостыляет.
Конечно, не сразу избавились от дурной привычки: если команда соседей нас обыграла, мы ее со свистом, а то и с камнями провожаем, а если мы у нее выиграли, мы ее срамными засранцами обзовем. И нам выдадут также.
Чтоб девчата не скучали, физрук придумал свободную, фронтовую агитбригаду. В чем суть? Рядом с нашей шахтой – станция.
Останавливаются для заправок паровозов эшелоны, а в них красноармейцы домой с отшумевшей войны возвращаются. Физрук наставлял: «Подойдите к ним, скажите слово, стишок прочитайте, песенку… у них тоже такие дети, скучают».
Мы старались. Девчонки так звонко выводили: «Ты ждешь, Лизавета», «Выходила на берег Катюша». Мы чеканили: «Уходили мальчики…», «Где ж ты мой дом».
Я в отцовской пилотке, штаны на веревочке через плечо. С кем-то поручняюсь. Честь отдам по-военному, ну и, как взрослый, сделаю как бы затяжку, мол, дай, браток, дяденьке закурить. Да… Кроме чая, леденца, куска рафинада, иногда и пачка махорки заменяла, с обязательным наказом передать отцу - ты еще не дорос до курева.
Кстати, о рафинаде. Это сахар такой, кусковой, с кулак. Синеватый – недоочищенный. Расколол на десяток кусков – налетай, братва, угощаю. И еще о сахаре. На Новый год нам в школе по кулечку сахара в подарок выдали. Кулечек с наперсток, песчинки можно сосчитать. И мы игру затеяли. Палец наслюнил, в кулечек запустил, что прилипло – лучшему другу или однокласснику в рот. Иной мягко слижет, другой так в палец вцепится, что заорешь. Он и по жизни таким остался – откусит по локоть и не подавится.
Куда делся Физрук без рук? Забрали в большой город большой спорт поднимать. И Галка, теперь уже Галина Ивановна в родную школу вернулась. С дипломом института физкультуры, со званием «Мастер спорта международного класса».
А я? Как был фанатом детского клуба «Кожаный мяч», так и остался.
Рассказы фронтовиков оформил в новеллы сын фронтовика Алексей Чепурнов
