Как же мы живем? Да как все, ответят многие. С утра – работа, вечером – кухня или телевизор. Френдлента в соцсетях или друзья в гараже. На выходных – отоспаться, гости или хобби, и готовиться к новой, такой же неделе. Вроде бы все нормально. А с детьми что? Главное, уроки сделаны. А еще одет, обут, накормлен. Можно и погулять отпустить. Оценки-то нормальные. И в этой бытовухе нет времени на разговоры о добре и зле - это такие далекие темы... Но они рядом, за порогом, который переступает ваш ребенок. И об этой стороне его жизни вы можете не знать ничего…
- Вот гулена! Ну ты посмотри на нее! Только ж брюхатая ходила, и опять! Кыш отсюда! – баба Женя, так ее звал весь подъезд, возмущалась не зря. Дворовая кошка Лизка, живущая в подвале аккурат под квартирой Евгении Потаповны, опять беременна. А это значило, что котята будут расти тут же, у нее под полом квартиры на первом этаже.
Бойкая старушка лет восьмидесяти была неформальным старостой двора. Когда-то она работала на «высокой» должности крановщицы, а какая же стройка без крана? «Штабом» для нее служила лавочка у подъезда, где она собирала свой актив из соседских старушек. Тем не менее, «народного управдома» соседи любили. Женщиной она была не злой, но справедливой. Кроме того, если засорялась канализация или еще что, то именно баба Женя решала вопрос. Контролировать такие вещи Евгения Потаповна считала своим долгом - более 50 лет назад сама этот дом строила и стала его первым жильцом.
Лизка спрыгнула с лавочки, где грелась на солнышке, уступив «штаб» бабе Жене. Поблизости был и непосредственный виновник Лизкиного «бесчестья» - Пушок, кот с разноцветными ушами и глазами, как две монетки, медного цвета. Очень длинношерстный, он жил в подвале под квартирой бабы Жени, куда проникал через дыру в фундаменте хрущевки. Заложить эту дыру было нельзя, иначе всем бездомным дворовым котам не поздоровилось бы остаться на морозе зимой, но по той же причине у бабы Жени полы в морозы были холодными, а ее отношение к подпольному «кошкиному дому» - прохладным. Пушок в последнее время не очень-то оправдывал свою «мохнатую» кличку. Старый разбойник зиял большой проплешиной на боку. Когда шерсть Пушка сбивалась в валенки, кто-то из добрых соседей ее выстригал. Несмотря на временами непрезентабельный вид, старый кот вел активную личную жизнь, не сбавляя обороты с молодых лет. Он никого не боялся, кроме Космоса - большого черного кота со второго этажа, а того выпускали из квартиры очень редко.
Временами Пушок обнюхивал Лизкин живот, интересуясь потомством. Соседка Валентина с четвертого этажа, большой любитель всякой живности, кормила по вечерам вместе со всеми местными котами и эту парочку.
У ПОРОГА ДОМА
- Миумиумиумиу! – из дыры в подвале раздавался тоненький писк. Около этого кошачьего «порога» сидел с суровым видом Пушок, явно давая понять дворовой кошачьей общественности свою роль защитника домашнего очага. Рядом занималась «хлопотами по хозяйству» Лизка - вылизывала шерсть с внезапно впавших боков. Кошачья чета получила пополнение.
По этому поводу Валентина перевела кошачью маму на улучшенный молочно-куриный рацион – есть Лизке теперь приходилось за пятерых.
Через несколько недель котята подросли и начали самостоятельно выбираться из дыры в подвале. Их манил дневной свет. Забот у Лизки и Пушка прибавилось. Пушок патрулировал пятиметровый полукруг у подвальной дыры и в превентивных целях бесстрашно бросался на всех мимо проходящих котов. Лизка стала «второй линией обороны». Она лапами загоняла резвое потомство обратно в подвал, а нерасторопных чад затаскивала туда за голову, как только приближался кто-то из людей. Исключение, впрочем, для одного человека было. Когда выходила Валентина, чтобы покормить мохнатую семейку, и расставляла около лаза лотки с едой, Лизка доверчиво мурчала.
***
Котята росли. Пушок, окончательно разогнав от дыры в подвале всех соседских котов, сосредоточился на домашнем хозяйстве - сам вылизывал потомство. Малыши уже самостоятельно ели и, подрастая без людского вмешательства, они оказались шустрыми и дикими. При приближении людей четверка забиралась в подвал. Получалось это у них не сразу. Часто они, ринувшись вчетвером в дыру, застревали в ней, и тогда снаружи получался «букет» из лапок и тонких хвостов.
Как-то однажды котенка из пушистой четверки поймал Павел Владимирович – высокий мужчина лет сорока, жилец со второго этажа. Баба Женя говорила, что он где-то преподает. Сосед поднял возмущенного шипящего котенка и, осмотрев, сообщил Валентине:
- Глаза закисают. Значит, болеет глистами.
Впрочем, постановкой диагноза Павел Владимирович и ограничился. Зато Валентина на следующий день накормила питомцев глистогонными таблетками. Котята вскоре стали крепче и здоровее.
ИНСТИНКТЫ ХИЩНИКОВ
Пушок возвращался с «обследования» мусорных баков за углом дома и внезапно застыл. Котята, как всегда, рванулись в родную дыру и опять застряли. Одного из них подняла в воздух мальчишеская рука. У норы стояли трое детей.
- Как думаешь, если пустой велик по нему проедет, то он выдержит?
- Просто пустой велик? Давид, ты и за ежика говорил, что он сможет шину проколоть.
- А что если выдержит?
Пушок, очнувшись, бросился на мальчишечью ногу. В чужих руках! Животная ярость старому коту застилала глаза, в мгновенье ставшие дикими.
- Ай, тварь! Гля псих!
Нога, попавшая в живот, отбросила кота в сторону. Боль скрутила все внутренности, лапы скребли землю под себя.
… В дальнем углу детской площадки дети водили велосипед за руль. Рядом в кустах за ними беззвучно следили два сузившиеся медных глаза под разноцветными ушами. Инстинкты подсказывали старому коту какое-то решение.
***
Может, такие тихие вечера бывают только в Луганске? Ветерок приятно, как старый друг, касается плеча, успокаивая после дневного зноя. Окна квартир желтеют лампами люстр. Из кухонь раздаются голоса. Фонарь подъезда ажурно очерчивает листья жасмина. На ступенях подъезда стояли лотки с едой, бездомные коты округи приступили к вечерней трапезе.
- Ох, е мое! Что это?! – вскрикнул Павел Владимирович. Возвращаясь с работы, он почти дошел до двери подъезда. Под ногой оказалось что-то мягкое, как… Включив свет мобильного телефона, он присел, пытаясь рассмотреть что-то под ногами.
Это было тельце котенка.
- Осторожнее. Сейчас муж пошел за лопатой, будем закапывать, - тихо откликнулась соседка с лавочки.
- Как так вышло? – разом сел на лавку сосед.
- Не знаю, - пожала плечами Валентина, - сама не видела. Говорят, дети… Этот убитый, еще у одного позвоночник сломан, скоро умрет, у третьего – лапка задняя переломана, а четвертый пропал… На прошлой неделе ежика нашла - тоже задавлен. Топтались по нему, кажется…
- Зачем это кому-то?
- Не знаю… Подруга центр для животных содержит. Говорит, что много животных убивают… Играются так, наверное.
- А Пушок?
- А что Пушок? Бьет он теперь сильно котенка последнего. Вот только понять бы, почему?
Сосед задумался.
- Видимо, потому что инстинкт так работает. Если животным по каким-то своим признакам становится ясно, что потомство нежизнеспособное, то добивают. Сохраняют так ресурсы и популяцию от наследственных болезней. Вот и Пушку инстинкт подсказал, что его котятам рядом с хищниками не выжить.
- С какими такими хищниками?
- С нами. С людьми.
МАЛЫШ
Кочка. Корень. Сучок. Ветка. Ветка. Дома!
Котенок взобрался на клен у подъезда. Тут, на дереве, безопасно. Старый клен у подъезда стал для Малыша, так его прозвали люди, новым домом. Переломанная задняя лапа срасталась, но все еще болела, и Малыш хромал. Зато как он крепко выспался, когда, медленно терпя боль, впервые смог взобраться на дерево. Наконец-то в безопасности! Впервые. Совсем рядом, видать с клена, была дыра в подвал, в которой он вырос, но он к ней не подходил. Там опасно. Он это знал точно. А здесь, на дереве, ни людей, ни собак – ночевать можно спокойно. Осмотревшись, Малыш решил слезть на землю и, оглянувшись, пошел к лавочке.
Лизка уже давно о нем забыла, погрузившись с головой в новый кошачий роман. Пушок, которого несколько раз отгоняли от Малыша люди, тоже перестал его обижать. Он остался один. И…
Никто не знал, откуда приблудилась к подъезду новая кошка. Прозвали ее Белкой. Она была той же масти, что и Малыш, – белая в крупных черных пятнах. Что-то подсказало котенку, что ее не надо бояться. Когда он лежал на лавочке, свернувшись калачиком, она легла рядом и начала тереться о Малыша мордочкой. Сначала котенок испугался, но вдруг почувствовал какое-то старое забытое чувство, как будто ему давно чего-то не хватало. А Белка тем временем начала умывать Малыша, вылизывая ему мордочку…
Белка не подпускала к Малышу никого. Присматривала за ним краем глаза даже когда, казалось бы, спала на солнышке. Во время каждого вечернего кормления стояла около него, как телохранитель, пока он ел. Однажды Пушок ринулся было к ним, но услышав шипение Белки, у которой шерсть мгновенно стала дыбом, а клыки оскалились, старый кот почел за лучшее отступить. А однажды Белка попробовала подгрести Малыша лапами к своему животу и накормить молоком, которого не было… Лизка «лишение материнских прав» восприняла равнодушно, ее внимание в то время занимал большой рыжий перс из соседнего дома. Постепенно Белка начала заставлять Малыша больше двигаться. То лапой подтолкнет, чтобы запрыгивал на лавку шустрей, то, наоборот, заставляет спрыгнуть.
- Уступи-ка мне место, господин хороший! – обратилась баба Женя к Малышу, лежащему на лавочке. Когда котенок нехотя ушел, а народный управдом занял свой «штаб», то баба Женя начала делиться мыслями с подругой, сидящей напротив:
- И ты знаешь шо, Нин? Смотрю вот за ними в окно, а у них, как у нас. Та хвэндя нагуляла и бросила, а эта вот, приблудная, с ейным дитем и носится… А он хромой-то.
- Да… природа… - задумчиво протянула подруга.
***
Собачий лай приближался со стороны мусорных баков. Стая бродячих собак неслась за вожаком, старой дворнягой, которая в обычное время любила ластиться к прохожим. Но сейчас она неслась, громко лая, и высоко поднятый хвост псины был для всей своры, как флаг. Малыш мгновенно проснулся и спрыгнул с лавочки. Лапа отозвалась резкой болью, но он понесся, прихрамывая к своему дереву. Быстрее! Ой, быстрее!
Кочка! Корень! Сучок! Ветка! Остался один прыжок…
***
- Что-то котенка вашего не видно, Малыша. Может, кто-то подобрал? – Павел Владимирович огляделся вокруг.
Соседка отвернулась.
- Разорвали его собаки бродячие на той неделе. Баба Женя из окна кухни видела, как он не добежал до дерева. Я в кусте жасминовом нашла кусочек головы с ухом и часть шкуры. Положила в коробку, а муж закопал на той стороне дома, в траве.
КРУГ ЖИЗНИ
Солнце ушло за дома. Дворик стал погружаться в первые сумерки. На лавочках сидели баба Женя с подругой. Новости обсудили еще днем и теперь делились впечатлениями:
- … и не было такого раньше, Нин, не было! Вот же ж кошеня тут бегало, а ему ножку сломали. И потом его собаки разорвали. А так, может, и убег бы. Что же это делается, а? И звери, как звери, и люди… как звери.
Рядом на лавочке, повернув одно ухо к людям, лениво вылизывала вновь округлившиеся бока Лизка.
Дмитрий Молчанов
