На Украине сейчас работает 4 АЭС с 15 энергоблоками, которые генерируют более половины электроэнергии, но в стране редко публично обсуждаются вопросы ядерной безопасности. Но от того, что об этом не говорят на каждом углу — не значит, что проблем не существует. Более того они имеют тенденцию к нарастанию. Ситуация усложняется тем, что органы, отвечающие за вопросы ядерной безопасности, не делают ровным счетом ничего.
Безопасность? Нет, не слышали
«У нас в Украине сейчас не создаются, а созданы условия для серьезной, крупной аварии на атомном блоке… Вся пресса, вся общественность, все так называемые эксперты (которые никогда на атомной станции не работали, но они «эксперты» по атомным блокам) уверяют, что у нас все безопасно. Украинская атомная энергетика недосягаемых высот достигла в части безопасности — «мы безопасны» … На сайте АЯРа (агентство по атомному регулированию — прим.) появилось сообщение, что вот французы докладывают, что у них во Франции было 1200 нарушений на атомных станциях. Тут же — запись Плачкова, главы нашей инспекции. Он пишет «а у нас 17». Я ему пишу: «Это то, что вам не удалось скрыть». Он мне не ответил. У нас конечно все эти тысячи (нарушений) есть и они, кстати, зафиксированы в протоколах, предписаниях, но их никто не систематизирует», — рассказал в интервью Youtube-каналу Александра Купного бывший директор объекта «Укрытие» (ЧАЭС) Валентин Купный.
Также, по его словам, украинские диспетчера грубо вмешиваются в работу АЭС для регулировки частоты тока в сети, тогда как проектом ни один из атомных блоков не может принимать участия в таких мероприятиях. Напомним, что накануне взрыва на ЧАЭС имело место быть вмешательство диспетчера, которое внесло свою лепту в дальнейшее развитие аварийной ситуации. При этом отношения диспетчеров с атомными блоками до сих пор никак не регулируются.
Сейчас Украина не эксплуатирует реакторы типа РБМК, который «рванул» в Чернобыле. Такие реакторы есть только в России (но и там поступательно выводятся из работы) и конструктивно близкие — в Канаде (CANDU). Все работающие на Украине установки относятся к водо-водяному типу (ВВЭР), которые считаются более безопасными. Однако, большая безопасность — это не 100%-я безопасность. Большинство ядерных аварий, в том числе и серьезных, произошли именно на водо-водяных реакторах. Объясняется это просто: ВВЭР — самый распространенный тип ядерных энергетических установок.
На Тримайл-Айленд в США и японской Фукусиме нештатные ситуации, приведшие к серьезным последствиям, произошли именно на ВВЭР. И чем больше пренебрежения безопасностью — а на Украине это проблема — тем больше шансов на повторение чернобыльской катастрофы. При желании даже хорошо работающий и условно безопасный реактор можно довести до «цугундера».
Кадры решают все, но их все меньше
Если при аварии на ЧАЭС решающую роль сыграли конструктивные недостатки реактора РБМК, то на Тримайл-Айленд — шокирующие своей неадекватностью действия персонала.
Уровень подготовки эксплуатирующего персонала реактора играет не последнюю роль, но как с этим дела обстоят на Украине? Как нетрудно догадаться — все сложно. Если с профессионализмом пока всё нормально, то с воспроизводством кадров дела обстоят всё хуже и хуже.
«К сожалению, атомная энергетика, как и другие отрасли экономики страны, сталкивается с проблемой оттока кадров. Только в 2017—2018 годах, в большинстве по инициативе студентов, была расторгнута треть договоров на подготовку молодых специалистов для ЮУАЭС. Кроме того, за этот период по собственному желанию из предприятия ушли 12% молодых специалистов. Что касается высококвалифицированных работников, например, в цехе тепловой автоматики и измерений, на сегодняшний день насчитывается два десятка вакансий», — рассказал в интервью газете «День» гендиректор Южноукраинской АЭС Владимир Лисниченко, добавив, что причинами этого являются падение престижности профессии атомщика, низкий уровень зарплаты и отсутствие жилья.
На самом деле проблема куда масштабнее, чем можно себе представить из высказывания Лисниченко. Например, «Цензор.нет» сообщает, что с начала 2017 года из «Энергоатома» уволилось 1738 работников, из которых в связи с выходом на пенсию – только 756 человек, а Запорожская АЭС потеряла 599 сотрудников. При этом украинских специалистов активно переманивают другие страны: Иран, Турция, ОАЭ, Белоруссия, Китай, Индия.
Восполнить отток кадров из отрасли система образования, похоже, не в состоянии. Молодежь не хочет идти на такие специальности. Если ранее в Одесском национальном политехническом университете на специальность «Атомная энергетика» набирали 20-30 человек, то в текущем учебном году едва наскребли 9 студентов. Всего по стране специальность атомщиков изъявили освоить 221 человек. Заметим, что далеко не все из них закончат обучение — это раз, не все пойдут работать по специальности — это два. И самое главное — такого количества студентов явно недостаточно для воспроизводства кадров. Необходимо выпускать ежегодно более полутора тысяч специалистов, что в 8 (!) раз больше реальных показателей.
Не приходится сомневаться, что при нынешнем темпе выбытия специалистов, в украинской атомной энергетике вскоре будет просто некому работать. Предпосылок к тому, что этот негативный процесс будет остановлен пока не наблюдается. Для сравнения: в Белоруссии средняя зарплата атомщиков в 3 раза выше, в России – в 5 раз, чем на Украине. Даже если сравнивать оплату труда украинских атомщиков с белорусскими — это уже небо и земля. «Я переехал из Украины, с Запорожской АЭС. Сначала работал на АЭС в Бушере, потом — здесь, — рассказал киевским «Вестям» начальник смены белорусской станции Владимир Меркушев. — Жить тут… нормально. Получил на двоих с женой двухкомнатную квартиру. Но главное — мне нравится работать на этом оборудовании. Это как пересесть на «мерседес» со старых «жигулей»». При этом от себя журналист добавляет, что «зарплаты ведущих специалистов, особенно руководящего состава, оговариваются индивидуально и составляют пятизначные суммы в долларах».
Атомный тупик
Как руководство украинской атомной отраслью будет компенсировать кадровые потери — непонятно. Ясно, что в перспективе Украина будет не в состоянии нанимать специалистов из других стран, так как предложить им будет нечего. Можно поступить проще — просто похерить атомную энергетику. Похоже, все к этому и идет.
«Зеркало недели» отмечает, что в 2020 году исчерпается срок проектной эксплуатации 12 энергоблоков из 15 работающих, при этом 8 из них работают уже сверх проектного срока. Ситуация патовая. С одной стороны, вывести из работы такое количество мощностей, генерирующих большую часть электроэнергии в стране — это экономическая катастрофа, с другой — далее эксплуатировать реакторы без серьезной модернизации или замены просто небезопасно.
Но есть еще один момент, который превращает проблему в самый настоящий тупик. У Киева нет денег на снятие блоков с эксплуатации, а это удовольствие дорогое. Например, блоки ЧАЭС не работают с 2000 года, но ежегодно станция «пожирает» не менее 1 миллиарда гривен, имея на балансе три неаварийных реактора. Снятие с эксплуатации двух блоков в соседней Словакии обошлось в 2,7 миллиарда евро, в Германии те же работы обходятся примерно в 1,32 миллиарда евро на энергоблок.
То есть Украине нужно где-то наскрести по меньшей мере 12 миллиардов евро. Однако, даже этой суммы будет недостаточно. Чем и как компенсировать потерю мощностей? Таким образом, сумму можно смело увеличивать в три-пять раз, если не больше. Где взять такие неподъемные суммы?
Как отмечает RT, Украина уже давно сидит на пороховой бочке — большинство энергетических блоков изношены и требуют замены, но на это нет денег. «Блоки регулярно останавливают фактически на косметический ремонт, но нельзя проводить его вечно. Кроме того, наблюдается нехватка профессионалов, которые могли бы следить за работой реакторов. Западные партнёры уже давно выказывают обеспокоенность по этому поводу», — рассказал RT собеседник.
«В 2016 году академическое профильное издание Energy Research & Social Science сообщало, что «в течение многих лет аварии на украинских АЭС не регистрируются в базе данных, несмотря на сообщения о них в государственных СМИ». Авторы исследования пришли к выводу, что вероятность крупной атомной аварии на Украине в ближайшие годы достигает 80%», — заключает RT.
Таким образом, атомная отрасль оказалась в тупике, выхода из которого в перспективе не просматривается. Ладно, если бы это были проблемы одной Украины, но это проблема для всех окружающих ее стран, которые превратились в заложников взрывоопасной ситуации, возникшей по вине киевского руководства.
Тормоз Westinghouse Electric Company
О переходе украинских АЭС на ядерное топливо американской компании Westinghouse Electric Company писали много и давно, как и о том, что это чисто политическое решение с целью «избавиться» от российского топлива. Мол, энергетическая безопасность прежде всего и все такое.
Киев, как всегда, занимается тем, что пилит сук, на котором сидит. Безопасность и экономическая целесообразность тут совершенно не при чем. Украинское руководство просто пыталось угодить Вашингтону, покупая у американцев топливо, которое намного дороже (примерно на 50%) и опаснее российского. У США были веские причины для давления на своих марионеток, и это стало особенно ясно в 2017 году, когда «верный партнер» украинской атомной энергетики Westinghouse Electric Company объявила о своем банкротстве. Украинские деньги не помогли.
Симптоматично, что, заявляя о полной безопасности американского топлива, Киев идет в разрез с сообщениями своих же СМИ. Интересно, что последний государственный инспектор по ядерной безопасности был убран с должности после переворота 2014 года за то, что усомнился в адекватности испытаний на использование украинскими АЭС ядерного топлива американской фирмы «Вестингауз». И у него на это были веские причины.
Напомним, что, например, в Финляндии, отказались от «добрых услуг» американцев после того как последовало разрушение топливных сборок «Вестингауз» с выбросом газообразных радиоактивных веществ и вернулись к сотрудничеству с российской ТВЭЛ. По той же причине отказались от дел с американцами чешские атомщики. Но Украине хоть кол на голове теши.
В 2008 году из-за проблем с американскими топливными сборками были остановлены два блока Южно-Украинской АЭС после чего государственная инспекция ядерного регулирования Украины запретила эксплуатацию сборок «Вестингауз». Тем не менее американские поставки были возобновлены. И не без последствий.
Издание «EADaily» писало, что «в 2012 и 2013 годах на Южно-Украинской АЭС зафиксировали наиболее серьезные деформации сборок».
«Например, летом 2013 года из-за деформации из блока № 2 Южно-Украинской АЭС выгрузили 27 сборок. А в 2016 году досрочно выгрузили одну кассету из-за негерметичности. Последний раз ЧП с американским ядерным топливом фиксировали на украинских атомных станциях чуть больше года назад. Тогда одну деформированную сборку извлекли из блока № 5 Запорожской АЭС», —сообщает «EADaily».
Хуже того, по мнению экспертов, пока идет пробная эксплуатация американского топлива, «Вестингауз» старается поставлять на Украину как можно более качественные сборки, но затем по мере наращивания поставок начнут проявляться брак, дефекты. Собственно, даже в «качественной» продукции дефектов хватает. Каким местом думает украинское руководство, соглашаясь на эксплуатацию заведомо небезопасного топлива? Его последствия, видимо, не интересуют. В случае аварии всегда можно упаковать чемоданы и укатить на виллу в Испании или на Багамах. А что делать остальным?
Да, мы обнаглели. Ну и что?
Есть не менее вопиющие проблемы с ядерной безопасностью. В частности, об этом упоминал вышеупомянутый Валентин Купный. «Эта власть привела нам этого исполняющего обязанности (гендиректора ЧАЭС — прим.), который сюда назначен только с целью продажи металла», — говорил он в интервью. О каком металле идет речь? О радиоактивном из чернобыльской зоны, которым торгуют направо и налево самым наглым образом.
Напомним, что помимо заражения мелкими частичками радионуклидов, металл при определенных условиях (при облучении нейтронами) сам превращается в радиоактивный материал и начинает «фонить». Поэтому при ликвидации последствий чернобыльской катастрофы технику оставляли в 30-километровой зоне под открытым небом либо захоранивали. Под Чернобылем таким образом скопилось громадное количество металла.
В 2016 году на украинско-польской границе были задержаны 20 тонн «фонящих» труб. Оказалось, что при их изготовлении применялся металлолом из Чернобыля. «Украинская правда» сообщала, что было зафиксировано превышение допустимого радиационного фона на уровне 4,17 микрозиверт в час при безопасном для человека уровне радиации до 0,3 микрозиверт в час.
За всеми этими замечательными махинациями с металлом стоял директор ЧАЭС Игорь Грамоткин. «Как выявили аудиторы, общий вес оборудования, подлежащего демонтажу — около 12 тыс. тонн, из которого ГСП «Чернобыльская АЭС» получила назад только 5 тыс. тонн лома. ГСП «Чернобыльская АЭС» объясняет это тем, что 7 тыс. тонн лома якобы захоронено из-за его загрязнения. При этом аудиторы указывают, что подтверждающих документов не получили», — писала «Украинская правда».
И что вы думаете? Директора привлекли к ответственности или хотя бы сняли с должности? Нет. Грамоткин ушел со своего поста лишь в сентябре 2018 года. При этом не сел и прекрасно себя чувствует. Это при том, что летом 2016 года нацполиция начала досудебное расследование против руководства ЧАЭС. Гендиректора подозревали в растрате государственных средств в особо крупных размерах — более 80 миллионов гривен. А хищения и продажа радиоактивного металла как были, так и продолжаются.
Александр Орлов, "Луганск 1"
