Свечница Светлана бежала к отцу Арсению со всех ног. Настоятель, увидев такую прыть, опустил кисть в банку с бирюзовой краской, которой красил стену крестильной, и стал вытирать руки о тряпицу.
– Батюшка, батюшка! – кричала женщина на бегу. – Бросайте всё. К нам пресса едет! Звонил пресс-секретарь епархии. Просил передать, что владыка благословил там кого-то. Они хотят написать о сельском приходе. Вот он их и послал.
– Ну, что же, раз владыка благословил, пусть едут.
– Так они и едут! Через полчаса уже здесь будут, а вы… в робе. Бросайте уже кистью махать.
– Нет уж. Никакая пресса ремонт прекращать не должна. Покрова Пресвятой Богородицы на носу! Храм надо успеть красивым к празднику сделать. А захотят помочь – буду только рад.
Он продолжил красить, а Светлана вернулась в храм.
Настоятель представил, какой нарядной предстанет перед прихожанами старенькая крестильная уже завтра:
– Бирюзовые стены, белые своды, золочёная маковка с крестом – красота! Слава Тебе, Господи! Сла-ва Те-бе! – пропел он звучным голосом. – Нет уж, никак нельзя откладывать покраску. В субботу уже и крестить можно будет.
Он так увлёкся, что не заметил, как во двор вошла молоденькая незнакомка, закутанная в шёлковый цветастый палантин. Выглядывающий из-под него внушительный фотоаппарат, выдавал её профессию с головой. Увидев девушку, отец Арсений понял, что помощи ждал зря. Он ожидал, что приедет бригада журналистов, которые в прошлый раз приезжали, а тут – былинка худосочная в единственном числе.
Девушка сделала пару снимков, затем подошла и по-светски поздоровалась с работником, он – с ней, в той же манере.
– А вы в посёлке давно живёте? – спросила она.
– Около двадцати лет, – ответил рабочий, продолжая красить.
– А настоятеля хорошо знаете?
– Надеюсь, что да.
– А какой он? Вы не переживайте, меня владыка благословил интервью у отца Арсения взять, – внесла ясность девушка.
– Договорились. Переживать не буду, – он усмехнулся.
– Так какой он по характеру? – задала щекотливый вопрос она.
– По характеру? Хм-м… Ну, если честно – тот ещё сухарь. И зануда. Вечно всем не доволен. Как только прихожане его терпят? Заставляет пост держать, Евангелие, псалтырь читать, кроме служб, ещё и в воскресную школу ходить. В общем, деспот ещё тот!
Девушка обомлела от такой характеристики, но продолжила записывать ответы на диктофон.
– А как вы тут выживаете? Времена-то тяжёлые для Донбасса, – задала она следующий вопрос.
– А вы в Бога верите или просто решили о жизни верующих людей поинтересоваться?
– В Бога? Верю, конечно.
– А в какую церковь ходите?
– В разные. Меня иногда посылают писать об иконах, о праздниках…
– Это хорошо, а когда вы последний раз причащались?
Вот тут она стушевалась.
– На такие вопросы я только священнику отвечаю.
– Так отвечайте.
– А вы что, батюшка?
– Если даже вам Господь не даёт лукавить, то мне и вовсе не по сану. Я митрофорный протоиерей Арсений, настоятель храма Архистратига Михаила и прочих небесных сил бесплотных.
У девушки глаза округлились от удивления.
– А почему вы сами красите?
– Во-первых, потому что надо. Во-вторых, потому что в удовольствие. В-третьих, а почему бы и нет? Многое своими руками приходится делать, чтобы благолепие прихода поддерживать. А вы крещёная?
– Да.
– Каким именем нарекли?
– Лариса.
– Вот что, Лариса, вы идите пока в храм. Там на свечном ящике Светлана восседает. Она вам всё покажет, а там и я подойду. Не возражаете?
Девушка поблагодарила за предложение и пошла в храм. Свечница всё это время ждала её на крыльце. Встретила, приветила, повела закутанную в палантин красавицу к центральному аналою приложиться. Узнав, что отец Арсений распорядился устроить гостье экскурсию по храму, Светлана с радостью подвела её к ковчежцу с мощами святых и стала рассказывать, каким чудом эти и другие православные святыни прибывали и занимали почётное место в храме. История храма благополучно легла в память диктофона. Лариса внимательно слушала, а Светлана самозабвенно рассказывала о старинных иконах, о том, что киоты к ним батюшка сам мастерит.
– А как войну пережили? Храм не пострадал? – был следующим вопросом корреспондента.
– Защитил нас Архистратиг Михаил от больших разрушений. Неподалёку от храма прилетали мины. Окна вылетели на куполе. Кое-где стены посекло. Но уже давно всё застеклили, заштукатурили, закрасили. Следы только на асфальте остались от осколков. Ну да выжили и, слава Богу.
– А, правда, что настоятель ваш зануда, сухарь и деспот?
От такого наговора на духовного отца Светлана возмутилась так, что… поперхнулась.
– Да вы что?! – воскликнула она, когда прокашлялась. – Разве можно так на батюшку говорить?! Да ещё в храме! Да кто вам такое сказал?
– Так сам он такое сказал. Простите, что повторить пришлось…
– Вот оно что… – дошло до женщины. – Тогда другое дело… Не зря он на проповеди вспоминал слова преподобного Иосифа Оптинского: «Считайте себя худшими всех на свете, и спасены будете». Вот отец Арсений себя худшим и считает.
– Так это не правда?
– Ну, во вранье батюшку уличать тоже негоже. Господи, прости мою душу грешную! Сухарь, зануда… Это так относительно, – разволновалась Светлана.
– Не переживайте. Я понимаю: самокритика и критика – две большие разницы, – успокоила женщину гостья.
– Поверьте, мы в своём настоятеле души не чаем, – продолжила защищать любимого батюшку свечница. – Он настолько добрый, настолько сердобольный! Вот вы о войне спрашивали…
– Да-да, – заинтересованно отозвалась Лариса.
– А вы знаете, что мы, кто мог, вместе с настоятелем в храме практически жили те месяцы. Молебен за молебном, стоя на коленях, читали! Господу и Пресвятой Его Матери и денно и нощно молились о прекращении военных действий. Те деньги, что на ремонт храма копил, все людям на пропитание потратил, когда голод пришёл. Это потом уже ополченцы стали хлеб и другие продукты доставлять сюда, чтобы людей продолжали в храмовой трапезной кормить. Весь посёлок в церковь ходил… кто не уехал.
И вот такой наш батюшка «сухарь», что две семьи с детьми, у которых дома разбомбило, в свой дом взял жить. И вот такой он «зануда», что на коленях перед иконой три месяца самых жарких простоял в молитвах за нас всех. И вот такой он «сатрап», что организовал нас всех и с Божьей помощью спас. Если бы не он – тут бы такая паника началась… Да мы за нашего батюшку и в огонь и в воду готовы идти. Самый лучший он у нас! Герой!
– Да-да, я понимаю, – живо отозвалась собеседница.
– Только не говорите ему, что я его героем называла, – смахнув слезу, попросила заступница. – Не любит он этого. Скромный он и нас учит скромными быть. А ведь у него и за Афган, и другие медали есть. Так что герой он – настоящий. Только я уже всё, что знала, вам рассказала, а он всё не идёт к нам.
Они вышли из трапезной и увидели: настоятель, как ни в чём не бывало, продолжал красить крестильную, окуная кисть теперь уже в банку с белой краской. Наступила очередь красить выступы на стенах и арку над входом в крестильную. У отца Арсения появился помощник. Стройный юноша, словно сошедший с иконы в белом одеянии, напоминающем тогу, лазуревым цветом с усердием красил вторую стену. Похоже, когда-то это было чьё-то платье...
– Я не вовремя приехала… – растерянно проговорила Лариса.
– Прошу простить, – сказал настоятель, – тут осталось работы минут на пятнадцать. Не хочется бросать. Внучек вот со школы пришёл, помогает. Как закончим – моё время в вашем распоряжении.
– Я бы вам тоже с удовольствием помогла, но… – Она показала на свою чистую одежду.
– Понимаю. А вы шарлотку печь умеете? – вдруг спросил настоятель.
Лариса очень удивилась такому вопросу, но ответила:
– Да, могу.
– Мы не знали, что гости будут. Угощения не приготовили. Я вас попрошу, похозяйничайте в трапезной. Духовка – в плите, яблоки – в корзине. Муку и всё что надо вам Светлана выдаст… Как испечёте, так мы с вами чайку с пирогом попьём. Не сухарями же высокую гостью встречать. Да, и красоту такую (он показал на одежду), там есть чем прикрыть. Фартук на вешалке любой можно брать.
– С удовольствием! – по-девчоночьи задорно ответила она.
Такого ей ни один настоятель тех храмов, о которых она писала, не предлагал. Она мысленно поблагодарила маму за то, что научила печь пирог с яблоками. Сфотографировав трапезную, она надела фартук, включила духовку и приступила к замешиванию теста. После этого очистила и порезала несколько яблок, уложила их сразу в две формы, залила тестом и отправила в нагретую духовку.
К приходу батюшки на столе уже стояли два румяных пирога. Внук отнёс чашку с чаем и кусок пирога свечнице в храм и сел рядом с отцом-настоятелем. Теперь юноша ничем не отличался от современных старшеклассников, кроме длинных волос, стянутых в хвост на затылке.
Они сидели втроём за столом, пили чай и разговаривали. Было так хорошо на душе! Лариса перестала задавать вопросы. Зачем спрашивать, если и так всё очевидно. Вот так они здесь и живут, и Богу служат, и гостей встречают, и ремонтами занимаются. Ей захотелось приехать в этот храм на Покрова Пресвятой Богородицы.
Какая бы ни была погода, в этом храме всегда тепло и солнечно. Солнечно бывает не только от солнца, а ещё и от невидимого света душ, собравшихся за ради Господа Иисуса Христа. А мы помним слова Спасителя, научающего учеников своих: «Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 19–20).
Размышления Ларисы прервал настоятель, напомнив, что скоро приедет маршрутное такси, а значит прекрасной «Золушке» пришла пора покинуть этот замок.
Они втроём вышли из трапезной. Низкое солнце высветило золочёный куполок и покрашенную в бирюзовый и белый цвета крестильную.
– Как красиво! – воскликнула Лариса и защёлкала фотоаппаратом.
Она уже договорилась с отцом Арсением, что на выходные дни приедет с друзьями в спортивной одежде, чтобы помочь настоятелю навести порядок в саду, примыкающем к храмовой территории. Вот так сельские приходы и выживают – дружной работой во славу Божию.
Не ученик феи, но ученик Иисуса Христа пономарь Кирилл галантно проводил на остановку не Золушку, но прекрасную современную девушку, одарённую таким редким даром: внимательно слушать и слышать собеседника, а затем с ювелирной точностью перекладывать услышанное в содержание статей.
Светлана Тишкина
